Журнал «Внутренняя медицина» 2(2) 2007

Об Игоре Михайловиче Гандже мы знаем как о талантливом враче-терапевте широкого профиля, великом ученом, научные идеи которого опережали время. Талантливый руководитель, он был бессменным заведующим кафедрой терапии № 1 Киевского института последипломного образования (сегодня — Национальная академия последипломного образования им. П.Л. Шупика) в течение 30 лет. Продолжатель терапевтической школы, один из ярких последователей Н.Д. Стражеско, профессор И.М. Ганджа пронес факел науки через всю свою жизнь.

Он был великолепным лектором, его лекции на одну тему никогда не повторялись, каждый его доклад нес новые знания, а послушать доклад собиралась полная аудитория. Он был настоящим учителем, на обходах и консилиумах с его участием старались присутствовать все, поскольку профессор И.М. Ганджа был блестящим диагностом, несколько его слов в отношении диагноза у конкретного больного были весьма ценны и являлись результатом анализа и синтеза данных отечественной и мировой литературы, его обширного опыта как научного деятеля и практикующего терапевта широкого профиля.

Все, кто знал Игоря Михайловича Ганджу и работал с ним, вспоминают, что он стремился помочь всем, обладал «аурой интеллигентности, доброжелательности, высокой профессиональной ответственности и помощи».

Одна из граней многогранных — медицина

Что привело такого одаренного и разносторонне образованного человека, как Игорь Михайлович Ганджа, в медицину, сказать сложно. По словам Татьяны Игоревны, его дочери, так сложились обстоятельства. Во-первых, в семье врачом был отец, Михаил Венедиктович, поэтому в доме было принято говорить о болезнях человеческих. Во-вторых, медицина была близкой к широте его познания научной областью, где можно творить, находиться в постоянном поиске и высказывать передовые и оригинальные идеи. Высказывание Г. Селье: «Ни значимость твоей темы, ни престиж твоей профессии, ни совершенство твоего инструментария никогда не заменят тебе оригинальности твоей мысли и остроты твоей наблюдательности», — стало своеобразным путеводителем в жизни Игоря Михайловича. Профессор И.М. Ганджа всегда отличался оригинальностью мысли и остротой наблюдательности, поэтому он был просто создан для научной деятельности и медицины.

Когда пришло время выбирать профессию, в годы Великой Отечественной войны в эвакуации на далеком Урале, куда был переведен Харьковский медицинский институт, наверное, не было особого выбора — шла война и страна нуждалась во врачах.

После войны Игорь Михайлович продолжил обучение уже в Киевском медицинском институте и мечтал стать акушером-гинекологом. Но волею судеб молодого одаренного врача заметил Н.Д. Стражеско, который и пригласил подающего надежды врача к себе в аспирантуру. Так Игорь Михайлович стал одним из последних учеников великого ученого. К тому времени Н.Д. Стражеско уже был тяжело болен, поэтому аспиранты устраивали дежурства возле него. Игорь Михайлович перенял у своего учителя все лучшие качества интеллигентного человека: двери дома И.М. Ганджи всегда были открыты, часто в нем собирались сотрудники кафедры. Как говорил сам профессор, он был поражен теплом и гостеприимностью дома Н.Д. Стражеско, двери которого всегда были открыты для гостей.

Мысль, летящая сквозь годы…

Многие теории развития таких патологических состояний, как атеросклероз, диффузные заболевания соединительной ткани, сегодня нам кажутся привычными, многие аспекты патогенеза этих состояний подтверждены морфологическими, гистохимическими и иммунологическими методами. И совсем трудно представить, что в 60-х годах прошлого века идеи о вирусном и иммуновоспалительном генезе атеросклероза впервые высказал именно профессор И.М. Ганджа. Кроме того, им была разработана классификация атеросклероза в зависимости от этиологических факторов. Он впервые показал, что в различных возрастных категориях имеются различные причинные факторы атеросклероза, а в основе развития атеросклероза у лиц молодого возраста лежат нарушения иммунного статуса как первопричина расстройств липидного обмена. Что касается диффузных заболеваний соединительной ткани, то большое значение в их патогенезе он придавал именно нарушениям со стороны микроциркуляторного русла. Его интересовали и аутоиммунные процессы в организме человека, заболевания миокарда, механизмы развития кардиомиопатий и миокардиодистрофий, под его руководством разработаны и начали внедряться в клиническую практику методы экстракорпоральной детоксикации (в частности, плазмаферез и гемосорбция). Игорь Михайлович первым предложил метод прижизненной биопсии кожи для диагностики диффузных заболеваний соединительной ткани. Его интересовало влияние вирусной инфекции на изменения иммунного статуса у больных ревматизмом.

Поднятые профессором И.М. Ганджой научные проблемы нашли свое развитие и решение в работах талантливых учеников, стоящих сегодня на передовой науки и медицинской практики в Украине: проф. Г.И. Лысенко, П.Н. Боднар, О.Б. Яременко, Л.М. Свирида, О.И. Ременник, Л.Я. Бабынина, Е.П. Вакуленко и много других. Он сам нес свои идеи, где-то воплощая их своими силами в жизнь, где-то оставляя на бумаге, где-то храня в памяти, где-то передавая своим ученикам. И сегодня его идеи представляют огромную ценность для иммунологии, ревматологии, кардиологии и многих других областей медицинских знаний.

Мой верный друг — кладезь знаний и источник вдохновенья

Родился И.М. Ганджа 2 мая 1925 г. в г. Житомир. С детства единственным верным другом Игоря Михайловича была книга. Однажды мама — педагог, знающая несколько языков, сказала своему сыну: «У тебя есть самый большой друг. У тебя есть книга», — и подарила ему книгу по занимательной астрономии (она до сих пор хранится в семейной библиотеке). Маленький Игорь открыл книгу… и фантазия унесла его в далекие звездные миры. Нужно ли говорить о том, что уже в зрелом возрасте Игорь Михайлович досконально знал астрономию, мог показать любую звезду, любое созвездие на ночном небе и многое рассказать о них. Как вспоминает Татьяна Игоревна, у отца была подзорная труба, и по вечерам на даче, когда стояла хорошая погода и небо было усыпано звездами, Игорь Михайлович приглашал всю семью в увлекательное путешествие по звездному небу.

А однажды мама, Павла Николаевна, подарила своему сыну книгу о животных Бианки, которая настолько понравилась мальчику, что он написал письмо автору в Ленинград и между ними завязалась переписка. Автор даже выслал маленькому Игорю экземпляр со своей подписью.

Павла Николаевна привила сыну страстную любовь к книге, которую он пронес через всю жизнь. Татьяна Игоревна вспоминает, что в родительском доме была огромная библиотека, где хранились книги разнообразнейшей тематики. Единственным ценным подарком для профессора была книга. Игорь Михайлович не расставался с книгой до последнего вздоха, читал по 18 часов в день. Он так и умер — с книгой в руках…

А приблизительно за месяц до смерти Игорь Михайлович как-то признался: «Я устал читать». Это был единственный предвестник приближающейся смерти…

Один из литературоведов профессор Сиваченко как-то сказал Игорю Михайловичу: «Если бы вы не стали профессором медицины, вы были бы великолепным литературоведом». Все, кто знал Игоря Михайловича, утверждают: если бы он не добился таких высот в медицине, он смог бы реализовать себя в любой другой области научных знаний благодаря своим выдающимся способностям, а именно уникальной способности познавать, анализировать информацию, феноменоменальной памяти, способной поглощать и хранить огромные пласты информации, титанической работоспособности. Широта его интересов была поистине огромной. Искусство его интересовало в такой же степени, как и медицина. Конечно, в чем-то медицина близка искусству, но пропустить медицину сквозь призму искусства, постоянного творческого поиска и созидания способен только талантливый человек.

Это был многогранный человек, имеющий тысячи увлечений, страстей и смыслов жизни: живопись, скульптура, медицина и история медицины, история религии, география, литература и многое другое. На любую тему профессор И.М. Ганджа мог говорить свободно. Глубочайшими были его познания в географии: он знал самый затерянный островок в Тихом океане, мог показать его и рассказать о нем практически все. У него была своя коллекция бабочек, некоторые экземпляры которой он привез из далекой Индии и Мексики.

И.М. Ганджа страстно любил Украину, ее культуру и традиции. Он досконально знал ее историю, историю каждого города — от Тернополя до Харькова, каждой улочки, каждого дома.

Он знал и любил украинский язык, и многие его доклады звучали с высокой трибуны на украинском языке. На тот момент это было непостижимо, часто вызывало в его адрес слова критики и осуждения, но в такой любви к родному языку проявлялась сила Игоря Михайловича. Украина, ее судьба были болезнью Игоря Михайловича, поэтому обретение независимости для него было большим событием. Он живо интересовался историей родного государства, читал очень много книг по истории и знал ее досконально. Игорь Михайлович постоянно инициировал в людях стремление к познанию, чтобы они лучше знали свою страну, город, в котором они живут, старался привить им любовь к Украине.

Игоря Михайловича очень интересовала живопись. В его доме собрана огромная коллекция картин Глущенко, Шишко, Богомазова, Бокшая — многие из них поистине шедевры искусства, которые, по словам Татьяны Игоревны, не представляли для него никакой материальной ценности, это были просто «Зима», «Весна».

В какой бы стране ни был, он всегда в первую очередь посещал музеи, галереи, выставки. Игорь Михайлович постоянно бывал в музеях украинского и русского искусства, Т. Шевченко и Леси Украинки города Киева. Он очень любил Киев, знал каждую улицу и ее историю, каждый дом. Эта любовь была настолько сильной, что, будучи больным и не выходя из дома, он стремился хотя бы из окна своей комнаты посмотреть на свой любимый город, узнать, чем он живет.

Жизнь — это творение

Татьяна Игоревна вспоминает, как лет за 5 до смерти Игорь Михайлович отошел от медицины. На вопрос близких о том, почему он не хочет продолжать свою научную деятельность, Игорь Михайлович ответил: «Все, что я мог сделать — я уже сделал. Сделать больше уже нет времени и возможности».

Подготовила Галина Бут