Журнал «Боль. Суставы. Позвоночник» 3 (07) 2012

Введение. Постменопаузальный остеопороз (ПМО) — многофакторное заболевание, обусловленное естественным процессом старения, и в 80 % случаев — генетически детерминированное [3]. Наиболее грозным осложнением заболевания являются низкотравматичные переломы, приводящие к инвадилизации и повышению смертности. Большое количество переломов происходит у женщин без снижения минеральной плотности кости (МПК) по данным остеоденситометрии [3, 4]. Следовательно, помимо низкой минеральной плотности кости существуют другие факторы, определяющие качество и прочность кости. Поиск генетических предикторов снижения минеральной плотности кости и переломов является актуальной проблемой современной медицины, поскольку позволяет задолго до наступления менопаузы выявить женщин с высоким риском развития постменопаузального остеопороза и переломов и своевременно предложить персонифицированную программу профилактических мер.

Цель исследования: определить взаимосвязь минеральной плотности костной ткани и низкотравматичных переломов с полиморфизмом генов TNFRSF11B (OPG) и RANKL для оптимизации диагностики и лечения постменопаузального остеопороза.

Материалы и методы. В исследование вошли 236 женщин в постменопаузе, которые были разделены на 2 группы в зависимости от состояния минеральной плотности кости. В I группу вошли 174 пациентки с постменопаузальным остеопорозом (Т-критерий ≤ –2,5 SD). Средний возраст пациенток составил 61,90 ± 6,89 года, возраст наступления менопаузы достигал 49,7 ± 3,8 года. Продолжительность менопаузы составила 12,6 ± 7,7 года. II группа — сравнения (МПК ≥ –1,0 SD, отсутствие переломов в анамнезе). Средний возраст пациенток составил 57,3 ± ± 5,7 года, возраст наступления менопаузы достигал 49,4 ± 3,8 года. Продолжительность менопаузы составила 8,80 ± 7,02 года. Скрининг минеральной плотности кости проводили с помощью двухэнергетической рентгеновской абсорбциометрии позвонков поясничной области и шейки бедренной кости. В нашем исследовании всем испытуемым с постменопаузальным остео­порозом и пациенткам группы контроля с помощью полимеразной цепной реакции проводили молекулярно-генетическое исследование с определением полиморфизмов генов RANKL (rs9594738, rs9594759) и TNFRSF11B (OPG) (rs3102735, rs3102735, rs4355801).

Статистическая обработка данных проводилась с помощью свободно распространяемого программного продукта WINPEPI версии 10.7. Для определения статистической значимости различий применялись критерии Фишера и Манна — Уитни для несвязанных совокупностей.

Результаты исследования. При анализе распределения аллелей и генотипов по полиморфизму 9594738 гена RANKL в группе контроля и среди пациенток с ПМО мы выявили, что в контрольной группе достоверно чаще встречался гомозиготный генотип С/С, а у женщин с ПМО — гомозиготный генотип Т/Т. Наличие генотипа Т/Т сопровождалось повышением риска развития заболевания в 2,75 раза (р = 0,005, OR 2,75 (1,47–5,31)). При этом наличие Т-аллели, которую достоверно чаще выявляли среди женщин с ПМО, характеризовалось увеличением риска развития заболевания в 1,83 раза (р = 0,0008, OR 1,83 (1,18–2,86)). Схожие результаты получены и для полиморфизма 9594759 гена RANKL: в контрольной группе в большей степени определялся гомозиготный генотип С/С, а гомозиготный генотип Т/Т достоверно чаще выявлялся у женщин с ПМО. При этом у женщин с ПМО Т-аллель определялась в большей степени и ее наличие сопровождалось повышением риска развития заболевания в 2,3 раза (p = 0,000002, OR 2,32 (1,52–3,53)) (рис. 1).

 При анализе связи распределения аллелей и генотипов полиморфизма rs9594738 гена RANKL в контрольной группе и у женщин со сниженной минеральной плотностью кости в поясничном отделе позвоночника мы выявили, что наличие гомозиготного генотипа С/С полиморфизма rs9594738 гена RANKL встречалось достоверно чаще в контрольной группе, а гомозиготный генотип т/т достоверно чаще встречался у женщин с ПМО (p = 0,005, OR 0,38 (0,20–0,75)). При этом среди пациенток с ПМО Т-аллель выявлялась в большей степени и ее присутствие характеризовалось двукратным повышением риска снижения МПК в поясничном отделе позвоночника (p = 0,008, OR 1,80 (1,14–2,86)). Аналогичные результаты получены для полиморфизма rs9594759 гена RANKL: в контрольной группе достоверно чаще встречался гомозиготный генотип С/С полиморфизма rs9594759 гена RANKL, а гомозиготный генотип Т/Т достоверно чаще определялся у женщин с ПМО (р = 0,012, OR 1,97 (1,11–3,50)). А для женщин с ПМО наличие Т-аллели характеризовалось снижением МПК в поясничном отделе позвоночника в 2,3 раза (p = 0,0001, OR 2,3 (1,45–3,65)).

Частота встречаемости С- и Т-аллелей полиморфизмов гена ОРG в группе контроля и у пациенток с ПМО достоверно не различалась. При анализе связи полиморфизма гена OPG c минеральной плотностью кости не было обнаружено статистически значимых различий ни в МПК поясничного отдела, ни в МПК шейки бедра.

Однако при проведении анализа распределения аллелей и генотипов ОРG была выявлена статистически значимая ассоциация для полиморфизма гена OPG по полиморфизму rs3102735 с переломами дистальных отделов лучевой кости (р = 0,014). Для пациенток с генотипом C/C риск развития переломов данной локализации увеличивается в 17 раз (OR 17,40 (1,77–171,09)).

Обсуждение. Известно, что эстрогены являются важнейшими регуляторами, участвующими в развитии скелета и в процессе костного ремоделирования. Дефицит эстрогенов в постменопаузе сопровождается пролонгированием фазы резорбции за счет увеличения апоптоза остеобластов вследствие активации системы RANK/RANKL/ОPG.

Нами была выявлена взаимосвязь между полиморфизмом гена RANKL (rs9594738 и rs9594759) и МПК в поясничном отделе позвоночника, что согласуется с данными, полученными в ходе GWAS [3, 4]. Отсутствие ассоциации полиморфизма гена RANKL с переломами, по-видимому, объясняется относительно молодым возрастом пациенток (средний возраст пациенток в нашем исследовании составил 61,90 ± 6,89 года).

Ключевым звеном ингибирования дифференциации и активации остеокластов является OPG. В нашей работе была получена ассоциация полиморфизма rs3102735 гена OPG с переломами лучевой кости независимо от состояния МПК. Полученные результаты исследований относительно взаимосвязи между полиморфизмами гена ОРG и МПК противоречивы [1, 5]. Так, в исследовании, проведенном В. Arko с соавт., была выявлена ассоциация для полиморфизмов гена ОРG с МПК в поясничном отделе позвоночника, однако отсутствовала взаимосвязь с МПК в шейке бедра [1]. Следует отметить, что в данном исследовании рассматривались иные, чем у нас, полиморфизмы: G209A, T245G, C889T, C950T. При этом средний возраст пациенток составил 65,9 ± 6,9 года, а в наше исследование вошли более молодые женщины: средний возраст — 61,90 ± 6,89 года. Кроме того, у большинства пациенток отмечалась умеренная степень снижения МПК в L1-L4 (т.е. t-score в пределах от –2,5 до –3,0), а в приведенной авторами работе средние значения t-score МПК в L2-L4 были –3,3, что свидетельствует о более выраженном поражении скелета. В нашем исследовании у 22,4 % пациенток отмечалось ожирение. Напротив, в сравниваемой работе таких пациенток не было. Следует отметить, что в приведенной В. Arko с соавт. статье не была проанализирована взаимосвязь между полиморфизмами гена ОРG и переломами.

Несмотря на то, что в ходе нашей работы мы не выявили ассоциации полиморфизма rs3102735 гена ОРG с МПК, в литературе имеются противоположные данные. Например, в исследовании 113 женщин Чехии (средний возраст 62,40 ± 8,35, длительность менопаузы 13,30 ± 8,35 года, ИМТ 25,70 ± 3,51 кг/м²) было показано, что у носителей С-аллели в постменопаузе отмечалась сниженная МПК в поясничном отделе позвоночника и повышенная хрупкость костей [5].

В результате проведенного метаанализа Y.H. Lee была выявлена ассоциация для полиморфизма 1181G>C с МПК в поясничном отделе как для европейцев, так и для азиатов, а связь с МПК в шейке бедра — только для европейцев [2]. Нами были проанализированы другие полиморфизмы и у более молодых женщин, среди которых регистрировались пациентки с меньшей длительностью менопаузы. В ходе нашего исследования была выявлена ассоциация для полиморфизма rs3102735 гена ОРG с переломами дистальных отделов лучевой кости (р = 0,014), однако не было отмечено взаимосвязи с МПК ни в шейке бедра, ни в поясничном отделе позвоночника.

Таким образом, полиморфизмы rs9594759 и rs9594738 гена RANKL ассоциированы с постменопаузальным остеопорозом. У носителей аллелей Т гена RANKL по полиморфизмам rs9594759 и rs9594738 в 2 раза повышен риск снижения минеральной плотности костной ткани и повышен риск переломов. Риск развития переломов дистального отдела лучевой кости ассоциирован с полиморфизмом гена OPG (rs3102735) независимо от показателей минеральной плотности костной ткани. Для женщин с генотипом С/С риск переломов увеличивается в 17 раз.