Международный эндокринологический журнал 1 (65) 2015

Статья опубликована на с. 121-126

Введение

Нередко к врачам–эндокринологам, педиатрам, урологам обращаются родители (очень редко — и сами дети) с жалобами на отставание в развитии половых органов по сравнению со сверстниками. Часть этих пациентов направляется на консультацию к другим специалистам [1–3]. Примерно в 90 % случаев в результате обследования выясняется, что задержка пубертата (ЗП) у ребенка (подростка, юноши) отсутствует [4–6]. Однако подавляющее большинство врачей при решении этих вопросов ориентируются только на субъективное восприятие соматического статуса пациента и свой практический опыт, что чревато ошибками [7–9]. Между тем необходима объективизация анамнеза, осмотра, результатов лабораторного обследования для получения достоверных результатов вне зависимости от личного опыта и субъективного мнения врача во время проведения профилактических осмотров в школах [10]. В то же время значительное число пациентов вовремя не обращаются к специалистам, и истинная частота нарушений полового развития остается неизвестной. Все это стало причиной проведения настоящего исследования.

Цель исследования — изучить частоту задержки пубертата и различных нарушений развития у подростков (мальчиков) и их связь с йододефицитными состояниями в различных регионах Республики Узбекистан.

Материал и методы исследования

За период с 30 мая 2012 г. по 18 октября 2013 г. нами было осмотрено и обследовано в рамках скрининга 1066 мальчиков–подростков в трех различных регионах РУз. При этом в г. Бухаре и четырех районах Бухарской области было осмотрено 523 подростка (мальчиков), в Наманганской области — 200, в г. Ташкенте — 343. Возраст обследованных составлял от 11 до 17 лет. Основной контингент составили учащиеся колледжей и школ.

Всем 1066 подросткам выполнялись антропометрические исследования на основе международной росто–весовой карты Таннера — Вайтхауза, оценка стадии пубертата по Дж. Таннеру, при необходимости пациенты направлялись на дообследование — рентгенологическое (рентгенограмма кисти, КТ/МРТ турецкого седла), УЗИ половых органов, определение кариотипа, консультация хирурга, генетика и др.

Из 1066 осмотренных мальчиков было отобрано и обследовано в дальнейшем 696 пациентов (65,3 %) с различными нарушениями развития, среди которых задержка пубертата была выявлена у 191 подростка (17,9 % от общего числа осмотренных).

В дальнейшем 191 пациенту был выполнен спектр исследований, включавший изучение эндокринного статуса, общеклинические, биохимические, гормональные (СТГ, ЛГ, ФСГ, пролактин, ТТГ, тестостерон, кортизол, свободный тироксин и др.) исследования, в лаборатории радиоиммунных гормональных исследований РСНПМЦ эндокринологии МЗ РУз. Исследование выполнялось при спонсорской поддержке представительства компании «Берлин Хеми» в Республике Узбекистан.

Полученные данные обрабатывали с помощью компьютерных программ Microsoft Excel и Statistica 6. Вычислялись средние значения (М), стандартные отклонения средних (m). Достоверность различий (р) между группами оценивалась по величине доверительного интервала и критерия Стьюдента. Различия считали статистически значимыми при р < 0,05.

Данные представителей группы контроля соответствующего возраста и пола для гормональных исследований были предоставлены заведующей лабораторией радиоиммунных гормональных исследований РСНПМЦ эндокринологии МЗ РУз к.м.н. А.М. Абдурахмановой.

Результаты исследования и их обсуждение

Обследование 1066 мальчиков способствовало диагностике различных форм задержки и нарушений полового развития. В табл. 1 приведено распределение осмотренных подростков по возрасту — стадиям пубертата по Дж. Таннеру.

Пациенты во время осмотра предъявляли различные жалобы. Наиболее часто встречались такие жалобы, как головные боли (у 22,4 %), снижение памяти (у 12,8 %), сонливость (8 %), общая слабость (5,5 %), ломкость ногтей (4 %), боли в сердце (3,4 %), сухость кожи (2 %). Эти жалобы наиболее характерны для йододефицитных состояний и являлись доминирующими. В табл. 2 показана частота различных факторов риска в анамнезе.

Как следует из табл. 2, в анамнезе осмотренных подростков имеется множество различных факторов риска, среди которых ведущее место занимает нейроинфекция, затем вирусный гепатит и на третьем месте по частоте — ветряная оспа.

В табл. 3 приведена частота заболеваний щитовидной железы, выявленных у подростков.

Как следует из табл. 3, среди 1066 подростков было выявлено 412 (38,6 %) больных с йододефицитными заболеваниями щитовидной железы: диффузным зобом (ДЗ) I ст. — 270 (25,3 %), диффузным зобом II ст. — 101 (9,8 %), аутоиммунным тиреоидитом — 38 (9,2 %). При этом ДЗ и эутиреоз наблюдались у 189 больных (50,9 % из 371 больного с ДЗ I и II ст.), а ДЗ с гипотиреозом — у 182 (49,0 %). В табл. 4 приведена частота выявленной задержки пубертата и различных нарушений развития среди 1066 подростков.

Как видно из табл. 4, среди нарушений развития наиболее часто встречалась ЗП различной степени — у 191 подростка (17,9 %), а также ЗФПР — 126 случаев (11,8 %). Изолированная задержка роста была выявлена у 134 подростков (12,5 %). При этом сочетание патологии с ДЗ было наиболее высоким по частоте у больных с дефицитом массы тела — 231 (56,06 % от числа больных с ДЗ), на втором месте по частоте это сочетание наблюдалось при ЗП — у 86 (20,9 %), на третьем месте — при ЗФПР — у 74 (17,9 %), на четвертом месте — при ЗР, у 64 (15,5 %).

Таким образом, различные нарушения развития были выявлены у 696 подростков (65,3 %), из которых у 412 (38,6 %) данная патология сочеталась с йододефицитным состоянием. Это, в свою очередь, указывает на то, что йододефицитные состояния являются фактором риска появления нарушений полового, физического и общего развития у подростков. Как видим, 1/5 из 1066 осмотренных подростков страдала тем или иным нарушением общего развития на фоне йододефицита и заболеваний щитовидной железы.

Далее нами была изучена частота пороков развития половых органов у осмотренных подростков (табл. 5).

У пациентов были обнаружены различные пороки развития: крипторхизм — у 24 (2,3 %), варикоцеле — у 22 (2,0 %), гипоплазия яичек — 15 (1,4 %), паховая грыжа — у 10 (0,9 %), анорхия — у 7 (0,7 %), меатостеноз — 3 (0,3 %), гермафродитизм — 2 (0,2 %), клоака — 1 (0,09 %) и др.

Кроме того, пациенты были подвергнуты 62 различным видам хирургических вмешательств (5,8 %), из которых наиболее часто встречались аппендэктомия — 36 (3,3 %), удаление паховой грыжи — 12 (1,1 %), удаление пупочной грыжи — 1 (0,09 %), а также низведение яичек — 7 (0,6 %), удаление варикоцеле — 3 (0,3 %). В одном (0,09 %) случае выполнена операция по поводу врожденного порока сердца.

Таким образом, 1/17 часть осмотренных подростков была уже прооперирована по поводу различных заболеваний как мочеполовой системы — 21 операция (1,8 %), так и других внутренних органов — 41 (3,8 %). Эти статистические данные указывают на высокую частоту проведения хирургических вмешательств (5,8 %) у подростков в йододефицитных регионах.

Более углубленный анализ гормональных данных среди исследованных 412 больных с ДЗ I и II степени был сделан у 89 больных для определения функционального состояния щитовидной железы (рис. 1).

Как видно из рис. 1, у большинства пациентов с диффузным зобом I–II ст. наблюдался субклинический гипотиреоз — у 79 (89 %). Чаще всего манифестный гипотиреоз встречался у подростков второй группы — с задержкой пубертата и роста — у 8 (89 %).

Среди обследованных нами пациентов был выявлен 191 (17,9 %) подросток (мальчики) в возрасте 11–16 лет, страдающий задержкой пубертата различной степени. При этом у 13 пациентов была выявлена конституциональная задержка пубертата, характеризовавшаяся низкорослостью. Из 696 пациентов с различными нарушениями развития у 330 данное нарушение сочеталось с заболеванием ЩЖ (47,4 %). Полученные результаты также подтверждают данные литературы о том, что йододефицитные состояния являются фактором риска развития как врожденных аномалий у плода, так и нарушений развития.

Таким образом, резюмируя вышеизложенный анализ выполненных исследований в некоторых регионах РУз, можно отметить, что подобные исследования необходимо выполнять в качестве как скрининга, так и мониторинга подростков с целью ранней диагностики различных аномалий репродуктивной сферы и общего развития подростков в условиях йодного дефицита (рис. 2).

Выводы

У 696 подростков (65,3 %) выявлены различные нарушения полового и общего развития. У 412 (38,6 %) данная патология сочеталась с йододефицитным состоянием. При этом 1/5 часть осмотренных подростков страдала тем или иным нарушением общего развития на фоне йодного дефицита и заболеваний щитовидной железы.

Среди причин развития врожденных пороков половых органов доля йодного дефицита составила 17,4 % (20 больных с ДЗ и АИТ из 115 выявленных больных с различными пороками).

Среди нарушений развития наиболее часто встречалась ЗП различной степени (у 17,9 % подростков), а также ЗФПР (11,8 %). Изолированная задержка роста выявлена у 12,5 % подростков.